Шиф Владимир. Одесское мореходное училище.

Часть первая
В Одессе, где «Все мальчишки немного капитаны, а все девчонки немножечко морячки» (автор этих строк одесский поэт Иван Рядченко), в советское время работало десять морских учебных заведений. Они готовили специалистов для морского, технического рыбопромыслового флотов. Старейшими из них были мореходная школа и мореходное училище союзного министерства морского флота.
Мне посчастливилось провести в стенах средней мореходки, так называли её одесситы в послевоенные годы, почти 36 лет, и я не могу не вспомнить и не рассказать об этом замечательном учебном заведении.

Началом государственной организации морского образования в Российской империи послужил Указ от 27сентября 1783 года о том, что Комиссии народных училищ вменялось в обязанность озаботиться основанием мореходных школ. В «Положении о мореходных классах» от 27 июня 1867 года предусматривалось возможность получения необходимых знаний лицами всех сословий для чего обучение было бесплатным. Классы создавались трёх разрядов, третий был высшим.

Летом 1898 года в Одессе при ;Коммерческом училище были открыты Классы торгового мореплавания «с целью давать молодым людям, готовившимся к исполнению обязанностей капитанов и их помощников на торговых судах дальнего плавания, соответствующее теоретическое и практическое образование». Таким образом в Одессе появилась новое морское учебное заведение, многие выпускники которой внесли значительный вклад в развитие морского транспорта страны. На 30 вакантных мест было подано 28 заявлений. Занятия начались 2 ноября, а до этого юноши сдавали экзамены и проходили испытание морем, плаванием проверялись морские качества будущих судоводителей.

Со времени открытия нового морского учебного заведения и в течении двадцати лет его возглавлял коллежский ассесор Логвин Логвинович Гавришев, автор многих учебников и учебных пособий для штурманов.    Это было привилегированное учебное заведение выше третьего разряда-внеразрядное. Судоводители и судовые механики тогда высшего образования не получали. Только в конце Великой Отечественной войны, в 1944 году, были созданы высшие мореходные училища для подготовки специалистов с высшим образованием.. «Вышка» -так одесситы называли своё высшее мореходное училище .

Как мне рассказывал механик Борейко, с которым я некоторое время работал в порту в одной смене, морские ученики, так называли учащихся Классов, приезжали на занятия на пролётках. Этого мог себе позволить  только обеспеченный человек.  На ногах у будущих мореходов  были сапоги с короткими голенищами, плечи покрывала черная накидка на белой шёлковой подкладке, а на голове чернела или белела, в зависимости от времени года, морская форменная фуражка.
Классы не имели ни пансионата, ни общежития, морские ученики жили на частных квартирах за свой счёт. За свой счёт учащиеся приобретали форменное обмундирование, спецодежду и всё остальное, что должен был иметь будущий моряк для успешного обучения. Кроме того, каждый учащийся оплачивал своё обучение в размере 125 рублей в год. Это несоответствие между требованими Положения от 27 июня 1867 года и тем, что наблюдал Борейко, повидимому объясняется тем, что бесплатными были Классы более низких разрядов, а одесские были внеразрядными

7 июля 1901 года Классы торгового мореплавания были преобразованы в Училище торгового мореплавания, Это название мы видим на фронтоне специально построенного для него красивого трёхэтажного здания. Оно по сей день высоко стоит над морем  на  углу Канатной улицы  и Карантинного  спуска в порт и отмечено в лоции.Само здание объявлено памятником архитектуры. Когда идешь от парка Т.Г, Шевченко к центру города и выходишь из Барятинского переулка, то перед тобой в миг возникает как бы силуэт форштевня большого судна, на который ты смотришь снизу вверх. Это чудо восприятия спроектировал одесский архитектор Л.Л, Влодек, известный своими проектами дома с атлантами в начале улицы Гоголя, гостиниц «Пассаж» и «Большая Московская» и многих других красивейших зданий в Одессе В построенном по его проекту здании, по словам Борейко, в левом крыле жили преподаватели, а правое было рассчитано на учёбу 130 будущих мореплавателей. В дальнейшем помещения левого крыла также были использованы для учебных целей, так, например, на первом этаже был оборудована лаборатория электротехники и электрооборудования судов.

В Одесском училище в начале прошлого века на судоводительской специальности изучались такие предметы, как русский язык, словесность, иностранные языки, физика, математика, навигация с лоцией, мореходная астрономия, пароходная механика, физическая география, законоведение, судовая гигиена, коммерция и товароведение с элементарными сведениями по политической экономии, экономика, бухгалтерия, коммерческая география.

В этом же 1901 году в июле в дополнение к судоводительскому отделению было открыто механическое для подготовки судовых механиков.Учащиеся судомеханического отделения, естественно, изучали предметы, необходимые для подготовки судовых механиков-паровиков. В соответствующем циркуляре было написано, что «Ученики должны быть так наставлены, чтобы они не гнушались начать службу с плавания в должности машинистов с тем, чтобы через 2-4 года занять должности механиков» и ещё, что «Школа должна готовить знающих дело механиков-практиков, способных управлять новейшими машинами самых больших размеров».

С 1998 года по 1917 училище закончило 160 судоводителей и несколько больше ста судовых механиков.
В высоких и больших аудиториях, лабораториях, просторных  коридорах  училищного здания полы были выложены превосходным паркетом, а стены обшиты дубовыми панелями. Естественный свет проникал во все  учебные помещения и коридоры через  огромные    окна. Поэтому и светлые коридоры, и просторные учебные классы с  двустворчатыми высокими дубовыми дверями  — всё это выглядело великолепно.

У училища торгового мореплавания было собственное судно с   металлическим корпусом и полным парусным вооружением. Этот трёхмачтовый парусник назывался «Великая княжна Марья Николаевна». Всё лето и часть осени «Великая княжна» ходила в бассейнах Чёрного и Средиземного морей под командой капитана Павла Захаровича Баяна. Ему подчинялись три его помощника, боцман, семнадцать человек матросов и прислуги и практиканты. Если в порту очередной стоянки случались попутные грузы, то учебное судно перевозило их. Не все практиканты выдерживали первое испытание штормовым морем, но кто выдерживал, как правило, становился настоящим моряком.

Когда в Одессе в 1920 году прочно установилась советская власть, Училище преобразовали в Техникум водных путей сообщения, Старое название с фронтона здания было удалено. В 1931 году техникум был переименован в Морской техникум. Он готовил не только судоводителей и судомехаников, но и техников-судоремонтников, техников-эксплуатационников, техников-механиков по механизации портов, радиотехников. Всего было выпущено до 1941 года свыше 1650 специалистов без учета выпусков вечернего и заочного отделений. В предвоенные годы техникум постоянно пополнился современным оборудованием.

Ещё в 1924 году для одесского техникума водных путей сообщения был приобретен заграницей парусник, по парусному вооружению-барк «Товарищ» («девичья фамилия» красавца-парусника «Лауристон»). Летом того же года будущие штурмана под командованием легендарного капитана Д. А. Лухманова совершили плавание к берегам американского континента.

Дмитрий Афанасьевич . Лухманов (1867-1946г.г.), один из родоначальников советского морского торгового флота, капитан дальнего плавания, Герой Социалистического труда. Он поступил в Керченские мореходные классы в пятнадцать лет. Константин Паустовский пишет, что в 1924 году его познакомили » с рыжим веселым стариком — знаменитым парусным капитаном и морским писателем Лухмановым». Это был моряк » с почти фантастической биографией», которая нашла отражение в его замечательных автобиографичных книгах: «Солёный ветер», «Штурман дальнего плавания» и «Двадцать тысяч миль под парусами», Легендарный барк «Товарищ» погиб в 1942 году.

В 1945 году училищу для практического обучения судоводителей и судомехаников был передан пароход «Иван Сусанин». Курсанты в шутку называли его «Полтитаником», имея ввиду, что затонувший в 1912 году «Титаник» имел две мачты и четыре трубы, а наш «Сусанин» только одну мачту и только две трубы. В 1952 году мне «посчастливилсь» несколько месяцев пребывать на этом судне, когда оно стояло в Одесском порту, и периодически выходило в море для выброса накопившегося мусора.
Пароход «Иван Сусанин» за старостью списали, а в 1954 году училищу передали судно «Экватор». Для улучшения подготовки курсантов по английскому языку училищные преподаватели сопровождали их, когда они проходили практику на «Экваторе».

Летом 1973, в юбилейном для училища года, курсанты-судоводители, снова, но на другом «Товарище», принадлежащем Херсонскому мореходному училищу, совершили рейс к берегам Америки, в порт Балтимора, где проходила парусная регата. Руководство практикой одесских курсантов осуществлял начальник училища Ф.С. Бойцов.

До войны техникум закончили многие именитые потом капитаны, судовые механики и руководители морских организаций. Всех назвать невозможно, но фамилии таких капитанов, как Плаушевский, Вислобоков, Кушнаренко, Чирков, я видел в портах начертанными на носу и на корме судов. А было таких судов шестнадцать, Среди выпускников техникума три будущих начальников Черноморского пароходства. Это бывший капитан легендарного парохода «Комсомол», отличившегося в гражданской войне в Испании Г.А Мезенцев, П.М. Макаренко (им в 1952 году подписан мой диплом техника-эксплуатационника) и А. Е. Данченко.Из стен училища вышди также три будущих боевых адмиралов, четыре героя Советского Союза, четырнадцать, героев Социалистического труда и писатель-моренист И.П. Гайдаенко.

Одним из героев Советского Союза является выпускник Морского техникума 1933 года, знаменитый командир подводной лодки С-13 Александр Иванович Маринеско. Это его имя 5 октября 1998 года постановлением Кабинета Министров Украины было присвоено Одесскому мореходному училищу.. В училище создан и существует музей А.И Маринеско.

Началась Великая Отечественная война. Техникум был эвакуирован. В начале октября 1941 года, после 73 дней героической обороны, Одесса была оккупирована немецко-румынскими войсками. В здании морского техникума румыны открыли  «Шкуале  де марине коммерчиале» -морское заведение, которое готовило  только судоводителей  и судомехаников. Руководителем судоводительского отделения при румынах был Михаил Фёдорович Шаповалов, а судомеханического Павел Корнеевич Нудьга. Он до войны работал заместителем директора морского техникума по учебной части. Эти высоко квалифицированные специалисты работу в «Шкуале де марине коммерчиале», совместили с подпольной борьбой против оккупантов. Может быть, благодаря им и другим сотрудникам , большая часть оборудования техникума после освобождения Одессы   сохранилась. Например, в лаборатории электротехники я ещё застал   старинные вольтметры и амперметры времён классов торгового мореплавания.
Сохранилась и огромная училищная библиотека с отделом раритетных изданий, возраст некоторых экземпляров которых более двухсот лет. Сохранились, созданные в 1920 году учебные мастерские, вполне функциональные для прохождения практического обучения учащихся механических специальностей. В конце сороковых годов я застал в мастерских небольшую собственную электростанцию, которая должна была обеспечивать нужды училища. Потом она за ненадобностью была демонтирована.

В начале пятидесятых годов мне довелось учиться у Михаила Фёдоровича основам судовождения,. Многие знания из этих основ сохранились у меня на всю жизнь, так как судовождению, кроме военно-морской стажировки, учиться мне больше не пришлось. Забавно, что по сей день не могу себе объяснить, почему курсанта, который отвечал на заданный им вопрос, например, по навигации, он добродушно называл «Гусь ты мой лапчатый». Спросить же у него, почему я, очередной гусь лапчатый, в голову ни мне, ни другим курсантам группы на моей памяти не пришло.

Мэтром в училище в послевоенные годы считался Павел Корнеевич Нудьга, невысокий, плотный моряк в форменном кителе, с тихим ровным голосом. Он закончил Техникум водных сообщений в 1928 году. Через три года получил диплом об окончании института и был направлен преподавателем теперь уже Морской техникум. Курсанты-судомеханики его боготворили. Кажется в 1944 году он издал в Москве добротный учебник по термодинамике газов. Это был первый учебник преподавателя училища, выпущенный издательством в Москве. В годы, когда я преподавательствовал, восемь преподавателей в содружестве с производственниками написали и издали свыше нескольки десятков учебников и учебных пособий. Преподаватели эксрлуатационного и механизаторского отделений были также авторами учебных программ епециальных циклов дисциплин..

Я встретился с Павлом Корнеевичем в начале шестидесятых, когда стал штатным преподавателем училища. Я тогда впервые разговаривал с живым автором книги. Он спросил меня, почему я перешёл из порта в училище на преподавательскую работу. Я ответил, что отец у меня преподаватель и мне нравится этот несомненно полезный для общества род деятельности в части инженерных наук. «А я никогда не хотел быть преподавателем, а вот заставили»- сказал Павел Корнеевич.. И, как говорится «И слава богу!», что судомеханики в Морском техникуме, а потом в мореходном училище несколько десятков лет имели, как говорят в Одессе, вот такого преподавателя и при этом подымают большой палец сжатого кулака вверх.

5 марта 1944 года Государственный комитет обороны (ГКО) Советского Союза принял постановление о создании в системе морского флота закрытых полувоенных высших и средних учебных заведений. Этот день до дня смерти Сталина считался праздничным и назывался Днём мореходных училищ. В этот день после занятий отменялась самоподготовка и разрешалось увольнение курсантов.
Идея создания таких закрытых учебных заведений  была целесообразна. Страна в то время ещё вела кровопролитную, но уже победоносную  войну, И одновременно она заботилась о подготовке новых морских кадров, преданных коммунистической идеологии. Для этого курсантов кормили, одевали, давали минимальную стипендию, обеспечивали жилье, обучали и воспитывали. Воспитывали командиры рот. классные руководители, напрямую подчинённые заместителю начальника училища по политической работе, комсомольская организация во главе назначаемым комсоргом цека комсомола, преподаватели.

В результате четырёх с половиной лет обучения курсант получал среднее общее и специальное техническое образование, достаточное для практической работы, и одновременно звание офицера запаса военно-морского флота. В процессе учебы курсанты приносили ощутимую пользу, так как участвовали в уборках урожаев с колхозных полей, в строительных работах и других подобных мероприятиях.
Сразу после освобождения Одессы в апреле 1944 года коллективу средней мореходки («средней» стали неофициально называть потому, что в Одессе одновременно появилось Высшее мореходное училище), пришлось много потрудиться, чтобы восстановить былой престиж Морского техникума. Добавилась ещё одна специальность — судоремонтная. По воспоминаниям Леонида Александровича Механика, выпускника 1948 года, первого выпуска училища, бытовые условия учёбы вначале были очень неблагоприятные. Он вспоминал холод в учебном корпусе и экипаже, то есть общежитии, голодный продовольственный паёк, длинные переходы из экипажа в училище и обратно, будучи полураздетым, Не хватало обмундирования, кроватей, постельного белья, письменных принадлежностей и прочего. Запомнилось ему празднование в 1945 году Победы, когда всем курсантам в обед выдали по чарке вина.

В жаркий летний день 1948 года я, пятнадцатилетний, впервые неуверенно подошёл к настежь раскрытой массивной дубовой с инкрустациями двери Одесского мореходного училища..Помню, что мой взгляд задержался на ярко блестевшей длинной фигурной медной ручке, несомненно из начала века. Вошёл и сразу попал в прохладу парадного вестибюля, откуда на второй этаж вели белые мраморные ступени так называемого парадного трапа. На первой лестничной площадке у левой и правой стен стояли два больших из красного дерева рулевых штурвала, по внешнему ободу которых блестели круговые латунные полосы. .Справа сразу у входа за массивной  каменной балюстрадой теснилась узкая площадка, с висевшей там ярко надраенной судовой рындой — корабельным колоколом. Через каждые  полчаса вахтенный курсант перекладывал  винтовку из правой руки в левую  руку, а правой  отбивал одинарные  (половина часа) или двойные (полный час) склянки.
В годы, когда я преподавательствовал, штурвалы оставались на месте, оставалась подвешенной потускневшая настоящая судовая рында, но склянки вахтенный курсант уже не отбивал. Был отменён утренний, как на корабле, торжественный подъём флага и соответственно его спуск с заходом солнца. Почему-то морские ритуалы в училище постепенно угасали. Может быть, в связи со сменой в 1952 году командования.

В 1946 году (по данным хранителя училищного музея Г.А. Дмитриева) на 120 вакантных мест (по одной группе на каждом отделении ) подали заявления десять тысяч молодых людей. Я стал курсантом первого курса эксплуатационного отделения, то есть курсантом 1-го взвода 7 роты первого сентября 1948 года. Командиром роты был сравнительно молодой худощавый, очень подвижный капитан-лейтенант (каплей) Строчков. В училище было много ребят намного взрослее, крупнее, сильнее меня, некоторые успели повоевать на фронте или на флоте, но не было случая, чтобы за все годы учёбы кто-нибудь хотя бы словом обидел. Я чувствовал себя равноправным членом большой дружной семьи, которая называлась средняя мореходка. Уже будучи преподавателем, я иногда, шутя, рассказывал своим курсантам, что в моей жизни было два беззаботных периода- детский сад и одесское мореходное училище.

В этом же, 1948 году училище скромно отпраздновало свой полувековой юбилей. Праздновали в ноябре, так как первое занятие в Классах торгового мореплавания тоже состоялось в ноябре

Курсантское утро начиналось с побудки колоколом громкого боя в семь утра. Жили мы тогда в экипаже, который размещался в двух зданиях, 1 и 9 по Лермонтовскому переулку. Умывание, заправка коек, по-ротное построение и переход в учебный корпус. Расстояние неблизкое, но без пяти восемь все роты выстроены во дворе. Команда «Смирно! Флаг поднять!» Несколько секунд и красное полотнище занимает свое место на флагштоке. Верхняя часть флагштока заканчивается клотиком, круглой, плоской крышечкой, несколько большей по диаметру верхнего торца мачты -топа. Клотик покрывает торец мачты сверху, защищая её от непосредственного воздействия влаги.

В качестве прикола старшекурсники иногда спрашивали у первогодка, пил ли тот чай на клотике. Первогодок ( по-морскому жаргону) «салага», или любовно «салажёнок» мнется, не зная, что представляет собою клотик, как ответить, А потом неуверенно говорит: «Как-то раз приходилось» Раздаётся гомерический хохот, а смущённый парень не может понять, что он «сморозил». Другой первогодок в письме домой в родное село писал, что был он в шторме, где волна была с одного борта шесть баллов, а с другого семь.

По училищной радиотрансляции подаётся команда на завтрак, а после завтрака судовым колоколом громкого боя училище оповещается о начале занятий. Учились шесть дней в неделю по семь академических часов с перерывом на обед. Каждый семестр сдавали по шесть экзаменов и выпускные экзамены сдавались также по шести предметам. А во времена моей работы в училище с 1959 по 1991 год ежедневно учились уже только по шесть академических часов, количество семестровых и выпускных экзаменов постоянно уменьшалось, стремились не перегрузить учащегося.

После обеда было ещё два часа занятий, Помню, что курсанты моего взвода засыпали на уроке истории, и замполит училища, он же преподаватель, однотонно излагавший программный материал, неожиданно громко провозглашал: «Сон могучая сила!» Все вздрагивали и просыпались. По окончанию семи часов занятий у курсантов было свободное время, которое иногда совмещалось с какими-то культурными мероприятиятиями.
В 16.30 развод наряда и новая дежурно-вахтенная служба во главе с дежурным офицером заступала в суточный наряд по училищу. В пять часов начиналась самоподготовка курсантов. Она продолжалась три академических часа. После самоподготовки — ужин, переход из учебного корпуса в экипаж. В 23 часа отбой, который не касался курсантов непосредственно стоявших в это время в наряде по ротам или по училищу.

У нас на специальности были замечательные преподаватели и, может быть, поэтому знания, полученные в мореходке сохранились у меня надолго. Я, конечно, мог бы сегодня, я помню, перечислить всех своих наставников и сказать несколько благодарных слов о каждом из них. Они в те первые послевоенные годы при нищенской зарплате, за которую мало что можно было купить, отдавались работе. Среди наших наставников были просто разносторонне талантливые люди, например, Георгий Семёнович Сачковский. Он вёл у нас на первом курсе черчение, а на втором -«Судовые силовые установки». Достаточно сказать, что он так излагал программный материал, что я мог через много лет повторить, как, например, гоголевское «Чуден Днепр при тихой погоде…»

И действительно, на четвёртом курсе в институте на экзамене по «Термодинамике и теплоэнергитическим установкам» я так «отбарабанил» по памяти устройство и работу огнетрубного котла шотландского типа, что институтский преподаватель Пасечник не дал мне ответить на последующие вопросы билета и поставил в зачётке «отлично». Георгий Семёнович также великолепно рассказывал устройство шестивесельного яла. У училища была собственная водная станция в Отраде с шестивесельными ялами и яхтами. Там проводились шлюпочные учения и ежегодные Дни здоровья. Курсанты несли там дежурства.

Сачковский был ещё отличным художником-моренистом. Его большая картина маслом «Морской десант» многие годы украшала просторный коридор первого этажа училища. А кроме того, Георгий Семёнович играл на мандолине и выступал в концертах училищной художественной самодеятельности.

Начальником училища в мои курсантские годы был Владимир Кузьмич Захаров. Очень степенный, спокойный капитан дальнего плавания, никогда неповышавший голос. Мне всегда казалось, что для полноты его капитанского облика не хватает замысловатой трубки во рту. Он со своей семьёй жил на втором этаже в левом крыле училища рядом со своим рабочим кабинетом. Так что денно и нощно всегда находился в стенах руководимого им учебного заведения.

В 1951 году судостроительное отделение было переведено в Архангельское мореходное училище. В Одесском судоводительская и судомеханическая специальности стали готовить штурманов и механиков военно-морского флота. Им выдели лучшие аудитории на втором этаже правого крыла здания, переодели в военно-морскую форму, поставили на военно-морское довольствие и выставили часовых у двух входов на этаж. Таким образом под крышей мореходного училища торгового флота стали готовить офицеров военно-морского флота. Училище как бы состояло из двух училищ. У многих этих выпусников судьба сложилась не совсем удачно, потому что при сокращении советских вооружённых сил на миллион триста тысяч военнослужащих при Хрущёве, в первую очередь были уволены выпускники подобных отделений. В училище в конце шестидесятых годов служил командиром роты выпускник военно-морского отделения мореходного училища. Он служил на Кубе, в училище через несколько лет вышел в отставку в чине капитана береговой службы.

Осенью 1952 года горкомом партии была проведена предвзятая проверка работы училища. Я не хочу сегодня останавливаться на причинах гнусной расправы с частью командно-преподавательского состава.Уволенный Владимир Кузьмич стал начальником судоводительского факультета Одесского высшего мореходного училища и через десять лет работы был награждён орденом Ленина. А это была в Союзе одна из самых высоких наград. Лишился своей должности и заместитель начальника училища по учебной части Георгий Онуфриевич Мицевич. На должность начальника училища был назначен Николай Александрович. Костенко. Если В.К. Захаров был как бы на уровне капитана первого ранга, то Костенко был морским генералом и держался от коллектива несколько обособленно. Он никому не делал замечаний. «Своё неудовольствие» подчинённым он выражал через заместителей.

Уволенный тогда блестящий преподаватель английского языка И.М Берман впоследствие защитил кандидатскую и докторскую диссертации и стал руководителем кафедры английского языка в Одесском технологическом институте. Во время этой вахканалии ушли из училища преподаватель электротехники, однофамилец начальника В.М Захаров, он стал доцентом в Одесском институте связи, и преподаватель математики В.И Дворовенко, С Владимиром Ивановичем я встретился в Одесском педагогическом институте, где он заведовал кафедрой. По-разному сложилась судьба других уволенных. Например, начальник нашего эксплуатационного отделения Л.А Гринберг стал заведовать испытательной станцией научно-исследовательского института. С ним я эпизодически встречался в Одесском порту.
Продолжение следует

Часть вторая
В 1959 году, через семь лет после окончания училища, где-то в середине лета я снова появился в здании на Канатной 8. За это время я успел закончить факультет механизации портов Одесского института инженеров морского флота (ОИИМФ) и два года поработать сменным механиком механизации второго района Одесского порта..В преподаватели меня рекомендовал начальник механизации района Ф. Д. Романовский.

Фёдор Дмитриевич по совместительству состоял председателем государственной квалификационной комиссии по механизаторской специальности. Она была закрыта в Батумской мореходке и вновь открыта в Одесской в 1955 году. Таким образом, в дополнение к уже существовавшим там судоводительской, судомеханической, и эксплуатационной специальностям одеская мореходка .стала готовить техников- механиков по эксплуатации перегрузочного оборудования портов.

— Найдите там Шулянского и скажите, что я вас прислал,-сказал мне Романовский и пожелал успеха.

В училище я нашёл начальника эксплуатационно-механизаторского отделения на втором этаже, в бывшем кабинете училищного зубного врача. . Отделение имело две специальности -эксплуатационную и механизаторскую. Ими, как я смог убедиться в последующие годы, успешно руководил как-то очень естественно, без видимого напряжения Григорий Фотьевич Шулянский. Бывший армейский капитан, артиллерийский разведчик, он был ранен на фронте и навсегда остался с ограниченной в движениях левой рукой. Это был очень энергичный, весёлый, демократичный и доброжелательный человек. .

После разгрома командно-преподавательского коллектива училища в 1952-ом году туда на работу были направлены раненые в боях фронтовики — три выпускника ОИИМФа. Это уже упомянутый мною Григорий Фотьевич Шулянский, Спиридон Михайлович Топчий и Иван Савватьевич Голованов, Шулянский начальником отделения, Топчий -заместителем начальника по учебной части, а Голованов начальником заочного отделения.До этого Топчий и Голованов работали в училище, как преподаватели-совместители, и были нашими преподавателями на четвёртом, выпускном, курсе: Спиридон Михайлович читал нам предмет «Организация морских перевозок», а Иван Савватьевич — «Организация и планирование работы морского транспорта».

На уроке высокий, худой и неулыбчивый Голованов в соответствии духом времени устремлял длинный указательный палей правой руки вперёд и медленно задиктововал нам, курсантам, сталинскую цитату: «…наши планы не планы прогнозы, а планы- директивы!» Шесть десятков лет прошло, а цитата почему-то сидит в поседевшей голове. Хочется отметить, что многое выученное мною в училище помню по сей день, чего не скажешь об институте.Урочная система более продуктивная, чем лекционная, если после лекции её дома не прорабатывать.

О Григории Фотьевиче можно было бы рассказать много хорошего, но вспоминая его, я одновременно вспоминаю один забавный эпизод. Утро, курсанты отделения пришли из экипажа и по гэ-образному коридору второго этажа расходятся по своим аудиториям. «Фотич» стоит на сгибе и внимательно наблюдает. Он время от времени подзывает к себе то одного, то другого курсанта, чтобы что-то указать ему или сделать замечание. Мы с коллегой, захватив в преподавательской классные журналы, проходим мимо Шулянского и с удовольствием, потому что приятно видеть хорошего человека, дружно восклицаем: «Здравствуйте, Григорий Фотьевич!. А он как-то отстранённо отвечает нам: «Позже, позже, не сейчас!». Мы с коллегой давимся смехом.

Вспоминая Топчего, хочется отметить, что лучшего заведующего учебной части на моей памяти в училище не было. Он грамотно планировал и жёстко контролировал проведение учебного процесса, много времени уделял индивидуальной работе с преподавателями. При этом он не за счёт рабочего времени, работал над своей кандидатской диссертацией.

Коротко переговорив со мной, Шулянский сказал, что слышал обо мне, когда пришёл в училище и принимал отделение.. Я остался в его кабинете, а он направился к Топчему. Тот, как мне сказал потом Шулянский, помнил меня, как курсанта, и дал согласие на зачисление почасовым преподавателем предмета «Теплосиловое оборудование подъемно-транспортных машин». Возвратившись, Шулянский стал составлять мне расписание будущих занятий с учётом, что я при сменной работе был свободен только в определённые дни недели. Некоторой непредвиденной сложностью для меня оеазалось то, что я должен был начинать читать на втором курсе и одновременно продолжить на третьем, где в предыдущем учебном году из-за увольнения преподавателя изучение предмета было прервано. Это означало, что мне предстояло готовиться к занятиям по двум разным темам. Особенностью было также, что курсанты были набраны в училище после окончания средней школы, а не восьмилетки, Это были уже взрослые ребята, а не пятнадцатилетние мальчики, а я не намного старше их.

Начальником училища в то время был Николай Александрович Костенко, судя по золотым нашивкам на рукавах форменной тужурки, морской генерал. Он держался особняком. Как настоящий руководитель большого коллектива, все указания давал через своих заместителей. Он преподавал одну из судоводительских дисциплин. Костенко никогда не делал замечаний преподавателям. Я наблюдал характерный случай. Преподавательская находилась на втором этаже в так называемом актовом зале напротив главного трапа. Посередине зала стоял длинный и довольно широкий стол, на столешнице лежали классные журналы. Однажды два преподавателя заговорились и с журналами в руках продолжили начатый разговор после звонка на урок. Коллеги уже разшлись по аудиториям. Костенко зашёл в преподавательскую, ни слова не говоря задержавшимся, взял журнал и пошёл на занятие.. Это было, на мой взгляд, тактично с его стороны и вместе с тем нравоучительно. Другой бы начальник не преминул бы отчитать за опоздание.

Я был рад заняться преподаванием, потому что сменная работа механика в порту через два года стала для меня весьма рутинной и не требовала большого интеллектуального напряжения. и ещё, мне было приятно стать преподавателем в учебном заведении, которое я закончил. За оставшееся до первого сентября время, включающее в себя и мой очередной отпуск в порту, я в соответствии с программой предмета написал подробный конспект, Потом стал репетировать свои «выступления» с помошью примитивной магнитофонной приставки, которая получала привод от электропроигрователя. Эта затея оказалась неудачной, потому что я проговаривал в пустоту, не имея, если использовать термин из автоматики, обратной связи.

Я запомнил этот что в сентябрьский день, когда я должен был идти в мореходку и провести первые в своей жизни два занятия. В этот день шёл такой проливной дождь, какой нечасто бывает в Одессе. У меня был грубый брезентовый плащ с капюшоном, в какие обычно заворачивались возчики гужевого транспорта. Его мне выдали в порту для работы как раз под дождём. Я облачился в этот плащ и под ливнем прошагал от своего дома в конце Греческой улице к Канатной. Разделся в кабинете Шулянского и ждал звонка на урок, испытывая настоящее волнение. Прозвучал корабельный колокол громкого боя, я подошёл к двери аудитории и взялся за медную фигурную ручку. Волнение вдруг исчезло.Открыл дверь. раздалась команда дежурного «Встать!», и он отдал мне рапорт.

На втором курсе я начал с представления самого себя. Я рассказал ребятам, что с отличием закончил эту мореходку, в которой они теперь учатся, был включён в пять процентов выпуска, имеющих право поступить в высшее учебное заведение без экзаменов, закончил институт и получил назначение сменным механиком в Одесский порт, где работаю уже третий год Сообщил им, что квалификационной характеристикой учебного плана, по которому они учатся, по окончанию училища они имеют право среди других должностей, предназначенных для техников, занимать и эту должность. Я сказал, что знаю, что должен знать и уметь сменный механик по предмету, который собираюсь им преподавать, и поэтому ничему лишнему учить их не буду.

Потом предложил задавать мне вопросы, если они у них есть. Вопросов было много, потому что, как я сообразил потом, они впервые увидели живого портовика. Мои ответы были искренними.. Вдруг в аудиторию ворвался сигнал об окончании первого часа занятий. ;Три четверти часа пролетели быстро,, но я почувствовал, что для начала необходимый контакт с аудиторией установлен

. На втором часу я предупредил, что сейчас начну излагать первую тему предмета и если что-то будет непонятным, то поднимайте руку и спрашивайте. Если что-либо станет необходимым повторить, попросите, я повторю ровно столько раз пока не станет ясным. Я воспроизводил то, что в былые годы наблюдал и слышал, и мне нравилось у моих мореходских преподавателей.

На третьем курсе, вдохновлённый отсутствием провала на втором, я провёл подобное занятие, только тема моей лекции, естественно, была другой.

Через неделю. другую, состоялось моё знакомство с председателем цикловой комиссии механизаторских дисциплин. Это среднем учебном заведении нечто подобное институтской кафедре. Председатель назначался начальником училища из числа наиболее опытных и авторитетных преподавателей. Таким был Александр Адольфович Ретман, блестящий преподаватель предмета «Подъёмно-транспортные машины и механизмы». К тому же это был интелектуал, коллекционер- нумизмат, большой книгочей и просто большая умница и доброжелательный человек.. Благодаря его советам, я осваивал навыки педагогического мастерства. Мы постепенно подружились, и эта дружба продолжалась аж до его безвременной кончины. Он немного не дожил до семидесяти лет. Я считался с его мнением, когда оно не совпадало с моим.и ценил его способность указать мне на мою неправоту или промах. Иметь такого друга, на мой взгляд, -это подарок судьбы.

Но тогда он попросил меня написать в двух экземплярах календарно-тематический план на семестр по предмету, который я вёл. В плане должно было быть указано, какая тема программы будет изучаться на каждой паре, какие будут использованы наглядные пособия. Такие планы нужны были для контроля за преподавателем, но не помню случая, чтобы какой-либо проверяющий им воспользовался.

Прошло несколько месяцев и ко мне на занятие пришёл Спиридон Михайлович Топчий. Я провёл опрос по пройденному материалу и приступил к изложению темы «Вентиляция картера двигателя внутреннего сгорания». Рассказывая, я кратко упомянул о назначении системы вентиляции, продемонстрировал на красочных плакатах схемы вентиляции, сравнил их преимущества и недостатки и привёл примеры применения разных схем, используя названия двигателей и на каких перегрузочных машинах они установлены. Провёл закрепление и задиктовал то, что надо было записать в конспектах. После конца занятия Топчий пригласил меня в свой кабинет. Мне казалось, что я провёл занятие по всем правилам, но завуч указал мне на семь недостатков. Я не мог не согласиться, записал себе их в записную книжку, поблагодарил Спиридона Михайловича за полезные указания и принял к руководству. Больше мне за 32 года моей педагогической деятельности полезных указаний не давал.

Четыре года я состоял преподавателем- почасовиком, совмещая преподавание с работой порту. Последние три года из этих четырёх я работал не по сменам, а только днём, поэтому уходил читать лекции во время своего обеденного перерыва. Существовавшее законодательство разрешало производственникам читать лекции во время их основной работы, но не более 240 часов год. Это делалось для привлечения практиков к обучению учащихся, что должно было повысить уровень их подготовки. Училище направляло письмо в порт, и я приносил в училище письменное разрешение на совместительство. Теперь я приходил в училище несколько раз в неделю на два академических часа, Закончив чтение, всегда торопился побыстрее возвратиться на работу. Поэтому жизнь родного мне училища наблюдал мельком, чисто внешне.

В училище я застал некоторых преподавателей, которые работали там издавна, когда я учился. Это были Г.А. Дмитриев, который читал нам военную дисциплину, называемую «ВОСО», то есть военные сообщения, математичка Е.М.Кошелева, курсанты заглаза звали баба Катя, преподаватель русской литературы А.М. Минчина, физик И.С Замороков, историчка Р.И. Эпштейн, преподаватели специальных дисциплин П.К. Нудьга, Г.С. Сачковский. Было много новых преподавателей, мне незнакомых.При изучении черчения и английского группы теперь делились на подгруппы.

При кратковременности моих посещений времени для общения не оставалось. Из новых для меня первым, с кем я познакомился, был преподаватель судоводительского отделения Александр Яковлевич Животовский. Он преподавал лоцию и навигацию и привёл меня в восторг своими мелкими, аккуратными и чёткими записями на большой классной доске. Животовский был небольшого роста, примерно такого, как я, с красивым, обветренным морскими ветрами лицом, весь такой складненький и аккуратный. Он немного прихрамывал. Позже Животовский длительное время занимал должность начальника судоводительского отделения. Мы стали добрыми приятелями.

Несмотря на краткость визитов, мне было известно, например, что училище расширяется ( в 1954 году открылось вечернее отделение, а в 1956 -курсы повышения квалификации), что курсанты живут в новом, специально построенном четырёхэтажном экипаже на углу улиц Канатной 42 и Успенской. Когда я побывал в экипаже, то увидел большие спальные не комнаты, а залы, рассчитанные, как мне помнится, на роту. . Если в старом экипаже курсанты спали на двухярусных койках, то в новом стояли нормальные кровати. Хотя строительство экипажа тогда только недавно завершилось, планировка ротных помещений не соответствовала новым нормам не только для спальных помещений, но и для бытовых. В новом экипаже был клуб с оборудованной сценой и вместительным зрительным залом, а также просторная столовая.

С переселением курсантов в новый экипаж распорядок дня в училище кардинальным образом изменился, Теперь количество переходов из экипажа в учебный корпус и обратно увеличилось вдвое. Утром, после завтрака, курсанты строем отправлялись в учебный корпус, после занятий возвращались в экипаж на обед.После обеда снова строем шли на самоподготовку и в четвёртый раз уходили из учебного корпуса в экипаж на ужин. Прогулки для учащихся полезны, но хождение строем не всем нравилось, и некоторые курсанты постоянно ухитрялись ходить самостоятельно. Это составляло постоянную головную боль для командиров рот и организационно-строевого отдела.

На третьем году моего преподавания, как почасовика, Шулянский предложил мне читать дополнительно ещё одну дисциплину -«Электрооборудование подъёмно-транспортных машин». Преподаватель Холчев, который до этого читал этот предмет, работал в Черноморском пароходстве. По каким-то причинам он отказался от совместительства. Предложение Григория Фотьевича мне польстило, как признание, что я, как преподаватель, состоялся. Увеличение педагогической нагрузки сулило и увеличение месячного приработка к основной зарплате, что было для меня, человека семейного, немаловажно. Я согласился. и снова потратил свой очередной отпуск в порту на написание ещё одного подробного конспекта.

Мы жили тогда в такое время, когда почти каждое публичное выступление Н.С.Хрущёва вызывало какие-то решения партийно-государственного аппарата. Можно сказать, что страна существовала в режиме перманентной перестройки. Венцом этой перестройки было разделение обкомов партии на промышленные и сельскохозяйственные. Это абсурдное, на мой взгляд, предложение ленинское цека совместно с его президиумом единогласно одобрило, а когда Хрущёва сняли, единогласно отменило, осудив его как проявление волюнтаризма. Я и слова такого до его появления в печати не знал.

По инициативе Хрущёва было также принято решение, что молодые люди, проработавшие после окончания школы на производстве два года, имеют преимущества при поступлении в учебные заведения. В отчётах учебных заведений появилась графа, в которой указывали сколько поступило абитуриентов после службы в армии или отработали до поступления на производстве не менее двух лет. Эта графа, как и национальный состав, социальное положение давала возможность вышестоящим партийным руководителям определять качество нового набора. Такое положение нарушало соревновательность в знаниях при поступлении в учебные заведения. Чтобы повысить «качество» нового набора заместитель начальника по учебной части С.М. Топчий совместно с вновь назначенным замполитом училища Г.Ф Шулянским ездили в командировки в воинские части агитировать солдат и матросов, подлежащих демобилизации, поступать в Одесское мореходное училище, обещая им льготы при зачислении.

Кроме того, в учебных планах высших и средних заведений в течении учёбы предусматривалась годичная работа студентов, курсантов на производстве с вынесением ряда дисциплин учебного плана на заочное изучение. Мне предстояло составить такое задание для предмета «Электрооборудование подъёмно-транспортных машин», который частично выносилось на заочное обучение. Потом годичную работу курсантов на производстве сократили до полугода и отменили для стационара и заочное изучение.

В училище продолжалось обучение на базе десяти классов, но в 1963 году в соответствии с указаниями Управления учебными заведениями (УУЗ) ММФ запланировали снова приём групп на базе неполной средней школы. Количество одновременно обучающихся должно было резко возрасти. Дошло до того, что занятия в училище шли в две смены. В 1898 году одесское училище было построено с расчётом на 120 учащихся. В предвоенные годы в связи с увеличением контингента обучающихся приходилось изыскивать дополнительные аудитории за счёт перепланировки помещений. Теперь снова возникла потребность в дополнительных учебных классах. Их нашли в подвальных помещениях, где раньше находился камбуз, столовая, вещевой склад, сапожная мастерская и другие вспомогательные службы. Училище нуждалось в незамедлительном расширении..

В связи стем, что Шулянский был назначен заместителем начальника училища по политической работе, начальником эксплуатациооно-механизаторского отделения стал уже довольно пожилой преподаватель предмета «Организация грузовых работ» Степан Викторович Ткачук. Он начинал свою трудовую деятельность после окончания института в порту Певек, самом северо-восточном порту СССР. Мне посчастливилось там побывать. В один из летних дней в порту появился Степан Викторович. Он рассказал мне, что училище резко увеличивает набор и нужны преподаватели-специалисты из производственников. От имени командования училища он предложил мне должность штатного преподавателя.. Я несколько дней размышлял об этом неожиданном для меня предложении. С одной стороны, к тому времени я был руководителем большого автономного хозяйства, в котором содержались все автомобильные погрузчики Одесского порта. В гараже находилось более ста машин, со штатом сменных и групповых механиков, слесарей-ремонтников, электриков и рабочих других специальностей. почти С коллективом гаража почти в двести человек за шесть лет я хорошо сработался.

С другой стороны преподавательская работа мне была по душе и была перспектива написать учебник. по предмету «Теплосиловое оборудование перегрузочных машин», который уже четыре года читал курсантам. Размышлял я, размышлял и решил перейти из порта в училище. Я встретился с Топчием. Он сказал, что мне придётся читать ещё несколько предметов и обещал мне полторы ставки с учётом, что годы, отработанные на производстве засчитываются в педагогический стаж, К лекционным часам добавится классное руководство, заведование кабинетом, руководство цикловой комиссией, практикой. Всё это, выраженное в зарплате, оказалось меньше, чем я получал в порту с премиями, рационализаторскими предложениями и другими поощрениями. . Это была очень огромная работа, но я был молод, и многое успевал сделать, в том числе готовить к изданию рукопись учебника.

В конце нашей встречи Топчий пригласил меня побывать на педсовете, который традиционно проводится перед началом нового учебного года. Пригласил, потому что я ещё в штате не состоял. На мой взгляд, большинство педсоветов в училище проводилось для того, чтобы поставить «галочку» о выполнении в плане работы учебного заведения. Это коллективное просиживание с формальными отчётами и не менее формальными обсуждениями любых вопросов было коллективным пожиранием времени преподавателей и их руководителей. Таким же пожиранием времени были также никчемные политические занятия и семинары.

В это время училище перестало готовило военно-морских офицеров запаса, военно-морская подготовка был\а отменена. Командиры рот набирались из демобилизованных офицеров и подчинялись начальнику орг-строевого отдела бывшеиу генералу морской авиации Леонову, отцу Валерия Александровича. В.А Леонов пришёл училище в середине шестидесятых годов преподавателем сразу после окончания института. При разделении эксплуатационно-механизаторского отделения на два он стал начальником механизаторской специальности и отличился, как начальник отделения, хорошей работой. Его наградили медалью,
Вольнонаёмных командиров рот нельзя было часто привлекать к суточным дежурствам по училищу, как это было с кадровыми офицерами. Тогда начальство решило назначать дежурными по училищу преподавателей мужчин, которых в училище становилось всё меньше. Примерно половину специальных морских дисциплин береговых специальностей постепенно стали читать наши замечательные женщины, в основном выпускницы ОИИМФа. За суточное дежурство преподавателям не полагалось ни отгула, ни денежной компенсации и насколько такая дополнительная нагрузка соответствовала существовавшему тогда трудовому законодательству, никто не поинтересовался. Существовало суровое слово «надо!» и никаких вопросов. Так завуч Зубков по поручению партбюро училища заставил всех преподавателей-мужчин записаться в добровольную народную дружину под угрозой, что в противном случае будет уменьшена педагогическая нагрузка, то есть зарплата

В 1964 году С.М. Топчий перешёл в ОИИМФ, защитил кандидатскую диссертацию и занял должность доцента кафедры института. На его место прибыл после длительной вьетнамской командировки бывший начальник судоводительского отделения Таллиннской мореходки Фёдор Степанович Бойцов с переспективой, что он заменит Н.А.Костенко на посту начальника. Прежде, чем стать начальником приезжему Ьойцову надо было прижиться в высших партийных кругах, с которыми Москва обязана была согласовать его назначение руководителем союзного учреждения. Костенко отправили на пенсию, но он ещё некоторое время продолжал преподавать. .

В 1965 году, в свои сорок лет Фёдор Степанович стал начальником и много сделал для развития Одесского мореходного училища. При нём осуществилось строительство многоэтажной пристройки к основному зданию. В пристройке на последнем этаже для изучения морской астрономии был оборудован планетарий. Старый вспомогательный корпус во дворе училища перестроили. На первом его этаже разместился плавательный бассейн, на втором -физкультурный зал, а на достроенном третьем — просторный штурманский класс, где на специальных столах курсанты на картах с помощью транспортира, параллельной линейки и циркуля-измерителя учились прокладывать курсы судов.

Бойцов добился передачи училищу части близко расположенного огромного здания Сабанских казарм. Это здание было построено помещиком Сабанским в 1827 году, как амбар для хранения зерна, вывозимого через Одесский порт на экспорт. Так как Сабанский участвовал в польском восстании, то это монументальное здание, длиной в 140 метров, усиленное вдоль Канатной улицы мощными контрфорсами, было в 1831 году реквизировано и передано военному ведомству . Отсюда и их название. В годы правления Хрущёва из Сабанских казарм высели воинскую часть и здание передадали во владение постоянно растущего тогда Черноморского пароходства. Пароходствоо милостиво поделилось помещениями с мореходкой, которая постоянно готовила для него кадры.

Большое внимание Бойцов уделял созданию новых и модернизации старых лабораторий и кабинетов. В частности, я с огромной помощью курсантов и лаборантов создал для механизаторской специальности в пустых подвальных помещенияхдве лаборатории: «Электрооборудование и автоматика перегрузочных машин» и «Двигатели внутреннего сгорания. Создание лабораторий было для меня делом непростым, потому что ни снабжения, ни финансирования для них не предусматривалось. Чтобы получить необходимое оборудование я использовал друзей, личные связи, а для его монтажа и установки — добрую волю курсантов и лаборантов Но были такие моменты, когда без помощи Бойцова нельзя было обойтись. Например. надо было смонтировать и установить распределительные щиты и подключить их к силовой сети. Это могли сделать только электрики из порта, которые даром работать не будут. Чтобы оплатить их работу в течегние нескольких дней, Бойцов пошёл на то, чтобы зачислить одного из них на два месяца на какую-то должность в училище.

Фёдор Степанович, в отличие от Костенко, был близок к коллективу. Мы стали чаще собираться вместе не только для проведения педсоветов, политических занятий и различных собраний, но и для совместных застолий которые несомненно объединяли коллектив. Геннадий Александрович Дмитриев, по-волжски окая, как обычно, по просьбе присутствовавших читал свою неизменную «Галочку».

Не смотря на возникшие взаимно уважительные отношения, как-то раз поведение Бойцова меня удивило. Мы с ним допоздна гуляли на новоселье коллеги, а на следующий день он заявился ко мне на занятие по предмету «Электрооборудование». С какой целью он это сделал, не знаю. Но я, к счастью, после вечеринки был в нормальном состоянии и провёл занятие на хорошем уровне.  Мне кажется,что преподаватель всегда чувствует насколько хорошо или плохо он справился с поставленной перед ним задачей Я подробно рассказал о работе схемы крановой панели постоянного тока, продемонстрировал курсантам её работу, продиктовал конспект и закрепил пройденный на занятии программный материал. Прозвенел звонок, Бойцов ушёл, не сделав никаких замечаний.

При Бойцове в актовом зале Г. А. Дмитриевым, ветераном училища с 1944 года, был создан музей Одесского мореходного училища. Геннадий Александрович был его хранителем до своей смерти в 1991 году. До этого года рукой Дмитриева красивейшим почерком с завитушками были заполнены дипломы всех выпускников послевоенных лет.

Заместителем Ф.С. Бойцова по учебной части стал Борис Николаевич Зубков, которого я уже упоминал. На этом посту его сменил Геннадий Александрович Теплов..

Большую роль в жизни училища играли начальники отделений или начальники специальностей. Их повседневная работа оплачивалась ниже, чем труд преподавателя с большим стажем. Это объяснялось тем, что им педагогическая нагрузка разрешалась в пределах 480 часов. Мне довольно часто приходилось замещать начальника отделения то по году, а то месяцами. За это мне доплачивали к моей полуторной преподавательской ставке 25 рублей в месяц или по рублю в день. И это было намного больше, чем если бы я работал начальником отделения и читал 480 часов. Такое ненормальное положение не должно было привлекать хороших специалистов. Но как показало время, начальниками отделений, как правило, работали не только отличные преподаватели, но и способные администраторы. Так например, на судомеханическом отделении после Сапрыкина начальниками были Г.С Сачковский, П.К Нудьга, В.Я Косый, А.А Калугин и другие. .

Г.Ф Шулянский недолго пробыл в должности замполита, эта работа была не по его прямолинейному характеру, и он возвратился начальником на родное эксплуатационное. отделение. Но сердце отважного фронтовика подвело и после продолжительной болезни он в мае 1980 года умер.

Как говорит русская народная пословица: «Не красна изба углами, а красна пирогами».. Так любое учебное заведение украшают его преподаватели и выпускники. За мою бытность в училище перед моими глазами прошло не менее, а, может быть, более двух сотен преподавателей. Одни уходили на пенсию, другие в мир иной, третьи возвращались на производство или переходили в другие учебные заведения, четвёртые были уволены. Но всегда сохранялся основной костяк морских специалистов, с помощью которого престиж училища поддерживался на высоком уровне. Они отличались глубоким знанием преподаваемых предметов, умением передать эти знания учащимся, требовательностью к себе и к учащимся, эрудицией, человеческим обаянием. Многие из них написали учебники, учебные пособия, пособия по курсовому проектированию, программы предметов,, методические разработки, статьи. Были и другие, но они не делали погоду.

Я испытываю настоятельную необходимость не только назвать фамилии, имена и отчества моих многочисленных коллег, сотрудников ежедневно вносивших свой весомый вклад в подготовку высококвалифицированных морских специалистов. О каждом из них мог бы сказать несколько слов, пронизанных душевным теплом, но не позволяю себе, потому что для большинства читателей подобное покажется, по меньшей мере, назойливым.

В семидесятые годы училище начало «штормить» Помимо волн периодического перехода подготовки специалистов то на базе восьми классов, то базе средней школы, к традиционно существовавшим в специальностям на судоводительском отделении была создана новая специальность «Административно -хозяйственная служба на судах». Она должна была готовить помощников капитанов по хозяйственной части. Идея была неплохая-освободить капитана и штурманов от повседневных хозяйственных забот на судне. Для новой специальности в училище были созданы новые кабинеты и лаборатории, например, кабинет пищевых продуктов, машинописи и хозяйственных вычислений. В 1979 году состоялся первый выпуск таких помощников.. Но оказалось, что в штатных расписаниях судов должность помощника капитана по административно-хозяйственной части не предусмотрена и вводить её не собирались Пришлось этим ребятам в лучшем случае становится артельщиками, обязанности которого выполнял один из членов экипажа, обычно матрос без специального образования. Специальность ликвидировали. Начали готовить в училище судоремонтников, но через год эту специальность перевели в Астраханское мореходное училище.

В 1984 году училище в очередной раз перешло к подготовке специалистов на базе восьмилетки и по новым учебным планам и вместо техников судомехаников стало выпускать помощников судовых механиков. Вместо техников-механиков по эксплуатации портовых перегрузочных машин стали готовить техников-механизаторов, которые по квалификационной характеристике должны были становиться рабочими, докерами-механизаторами. А докером парень мог стать и через учебно-курсовой комбинат порта, для этого не надо было 4 с половиной года учиться в училище. В общем, вся эта политика сводилась к тому, чтобы низвести средний технический персонал и превратить выпускника училища в рабочего, который в обязательном порядке должен был отработать три года. Это делалось, исходя из сиюминутных потребностей государства. Естественно, что все эти преобразования вызывали необходимость в училище создавать новые лаборатории и кабинеты, а потом их ликвидировать, приглашать специалистов на преподавательскую работу, а через несколько лет от них отказываться.

В ноябре 1973 году училище праздновало своё семидесятипятилетие. Торжественное заседание проходило в здании филармонии. В президиуме из бывших преподавателей был пенсионер И.С. Замороков, а из бывших выпускников -выпускник училища 1920 года Л.М Преображенский и выпускник М.Н. Евстратенко, закончивший училище в 1904 году. После торжественного заседания многие участники, перебежав улицу, стихийно собрались в ресторане «Красный». За несколько минут столы в зале были объединены в общее застолье. Чувствовалось, что в зале собралась одна большая семья. Из моих бывших сокурсников на празднование приехали Игорь Белоусов из Киева, Андрей Фомин из Ленинграда и Володя Малинкин из Херсона.

Перед Новым, 1974 годом Ф. С Бойцов. передал свои полномочия начальника училища своему заместителю Г.А Теплову, а сам уехал в длительную командировку на Кубу, чтобы помочь товарищам кубинцам поставить там морское образование на должный уровень. Забегая вперёд, скажу, что в 1987 году был издан перевод на испанский язык, по-видимому для Кубы, второго издания другой моей книги в соавторстве с А.А Ретманом «Автоматизация портовых перегрузочных работ».

Заместителем Теплова по учебной работе стал сравнительно молодой начальник нашего отделения В.А. Леонов, а я по-совместительству стал исполнять его обязанности. Когда Ф.С Бойцов возвратился в училище из командировки на Кубу, то занял должность заместителем Г.А. Теплова, а В.А Леонов снова возглавил механизаторское отделение. В 1983 году Ф,С. Бойцов снова уехал на Кубу Его заменил В.А . Леонов, а начальником механизаторского отделения был назначен только что закончивший ОИИМФ В.А . Вельчев. Это было уже не другая когорта, как, например, Леонов, а другое поколение. В психологической литературе поколение принимается за 25 лет, а когорта за половину поколения. Люди другого поколения уже больше отличаются своими взглядами, чем люди другой когорты.

Наступил 1985 год. Генеральным секретарём КПСС стал сравнительно молодой М.С. Горбачёв и с его приходом к власти изменения коснулись и морского образования. Так, в частности, механизаторское отделение, заканчивая выпуск техников-механизаторов на базе восьми классов, в 1990 году впервые набрало две группы курсантов на базе средней школы. по новой, нужной портам специальности- «Эксплуатация средств механизации и автоматизации перегрузочных работ» .и стало готовить техников-механиков-электромехаников

В Одессе при училище существовали курсы повышения квалификации работников морского транспорта. В связи с преобразованием их в институт повышения квалификации у мореходки отобрали ряд помещений в экипаже училища на улице Канатной 42.

В стране происходили поистине исторические события, развалился Советский Союз, Украина объявила о своей независимости. Ещё ло этих грандиозных событий Одесское мореходное училище перестало подчиняться Москве и вошло составной частью в Центр морской подготовки кадров (ЦМПК) Черноморского пароходства. Находясь в одном Центре, мореходная школа стала использовать некоторые аудитории и кабинеты училища для своих целей. Были объединены бухгалтерия, отделы практики и кадров. Часть аудиторий стали использоваться подразделениями нового хозяина — пароходства. В училище появилось много новых и зачастую незнакомых мне людей. Родное училище постепенно становилось для меня чужим центром.

В 1988 Г.А Теплова за многолетнюю и плодотворную работу по подготовке высоквалифицированных специалистом морского транспорта Президиум Верховного Совета Украинской ССР наградил «Почётной грамотой», которая давала награждённому много привелегий, о которых население мало что знало. В следующем году его «ушли, на заслуженный отдых, но Геннадий Александрович ещё некоторое время продолжал преподавать. Начальником училища был назначен В.А Леонов. Впервые начальником мореходного училища стал механизатор. Кстати, наиболее успешным министром морского флота в течение 1970-1986 гг был Тимофей Гуженко, закончивший механизаторский факультет ОИИМФа в 1944 году.

Черноморское пароходство, самое крупное по количеству судов и размеру зарабатываемых доходов разваливается. Центр ликвидируется. В 1993 году училище становится мореходным техникумом при Одесском государственном морском университете, так стал называться институт инженеров морского флота. Изменялось не только название бывшего мореходного училища, но и разрушалась его материально-техническая база. Вот что написал выпускник училища Валерий Рыков, побывавший в 1998 году на праздновании его столетия (1998 год): «Около двух лет училище практически не работало. Здание местные власти пытались у него забрать и продать частным лицам. Денег нет ни на строительство, ни на ремонт помещений, ни на приобретение компьютерной и другой учебной техники. Практикой курсантов никто не обеспечивает». Положение создалось катастрофическое.

Как далее пишет В. Рыков, в феврале 1998 года, благодаря настойчивости коллектива мореходки и её нового начальника Теймураза Давидовича Мокия, также выпускника училища, прежний статус одного из старейших в Одессе морского учебного заведения был, наконец, восстановлен.

10 октября 1998 года училище отмечало своё столетие. Были встречи выпускников, которые не виделись по сорок-пятьдесят лет, парад, торжественное заседание, .праздничный концерт.

Быстро летит время и в 2008 году Одесскому мореходному училищу имени А.И. Маринеско исполнилось уже 110 лет. Теперь оно принадлежит Одесской национальной морской академии (бывшему Высшему инженерному мореходному училищу). Училищем успешно руководит Александр Иванович Сабуров, кандидат технических наук. В училище попрежнему четыре отделения стационара и оно готовит младших специалистов по четырём специальностям: судовождение, эксплуатация судовых энергетических установок, организация перевозок и перегрузок на водном транспорте и эксплуатация средств механизации и автоматизации перегрузочных работ на морском транспорте. На эксплуатационном отделении стационара училища теперь учатся не только ребята, но и девушки.

Не скрою, что мне было приятно узнать из интернета, что и сегодня учащиеся отделения «Эксплуатация средств механизации и автоматизации перегрузочных работ на морском транспорте» продолжают учиться по учебникам, написанным мною. И мне, бывшему курсанту, а потом преподавателю-методисту, ветерану училища, хочется по-морскому, как кораблю, пожелать родному учебному заведению попутного ветра и семь футов чистой воды под килём. Да будет так!